Нюрнбергский процесс — монументальное событие в истории, первый международный судебный процесс над военными преступниками.

Именно он пролил свет на деяния, совершенные нацистским режимом и отдельными людьми, дав миру знать о жестокости и совершенных зверствах.

Судебные процессы длились 4 года, с 1945 по 1949 год, только на рассмотрение доказательств ушло 216 судебных заседаний. Первым из этих разбирательств стало «дело врачей».

Ни один врач не признал свою вину, все они ссылались на тот факт, что делали только то, что им приказали сверху. Основными пунктами обвинения были принудительные медицинские опыты, убийство заключенных для анатомической коллекции или принудительная эвтаназия, принудительная стерилизация.

По итогу семеро преступников были приговорены к смертной казни, пятеро – к пожизненному заключению, четверо – к различным тюремным срокам (от 10 до 20 лет), а ещё семеро – оправданы. Вину последних доказать не удалось, многие материалы об экспериментах успели уничтожить.

Концлагерь Равенсбрюк — конечный пункт для многих арестованных, в особенности женщин. Одна из них — Владислава Каролевска. Она родилась в Журомине, город на севере Польши, и до войны была воспитательницей детского сада. С началом войны Владислава стала активисткой в движении сопротивления.

Её схватили, допрашивали и пытали, пытаясь выведать имена других членов группы сопротивления. После Владиславу отправили в концентрационный лагерь Равенсбрюк.

Там Владислава, ласково прозванная Дзюня, подверглась шести принудительным операциям. В ходе первой ей удалили кости из левой ноги. Она провела шесть месяцев в лазарете, но её раны так и не зажили.

После своего возвращения в Варшаву Владислава больше не могла работать воспитательницей — она страдала от хронических болей до конца своей жизни, ее ноги постоянно опухали и причиняли ей огромные страдания.

В одно время с Владиславой операциям подверглась ее сокамерница — Мария Кушмерчук. До войны она была студенткой факультета математики и естественных наук в Вильнюсе. После первых летних каникул, осенью 1939 года, она не смогла продолжить учебу — добраться до города было уже невозможно. Марию арестовали в квартире её родителей.

После допросов и тюрьмы Марию отправили в Равенсбрюк. Несколько лет Мария жила в лагере — а скорее, выживала в Равенсбрюке.

Тяжелый ежедневный труд, драконовские условия — заключенных били, наказывали за любое неповиновение, запрещали даже поддерживать своих товарищей по заключению.

В июле 1942 года у главного офиса собрали 73 заключенных — в основном отбирали молодых людей, юношей и девушек. Мария знала, что происходит с этими заключенными — их всех отправляли в больницу, где ставили над ними эксперименты.

Сначала заключенным, доставленным в больницу, делали несколько инъекций, затем — увозили на операцию. После операции на их ногах появлялись раны и порезы.

Скоро пришли очередь и Марии — её и других женщин отвели в лагерную больницу. Там их заставили принять душ, дали морфий, а затем, одну за другой, их отвезли в операционную. Мария потеряла сознание сразу и очнулась уже после операции.

Ее нога была забинтована, но Мария видела, что она сильно опухла. У нее поднялась высокая температура — и ей сделали внутривенные и внутримышечные инъекции, но она не знала, что это были за препараты.

После операции ей меняли повязки на ноге каждый второй день, и это была очень болезненная процедура. Марии каждый раз закрывали глаза простыней, чтобы она не видела, что сделали с её ногой. Спустя несколько дней её нога сильно загноилась, от неё исходил неприятный запах. После перевязки рана тоже болела, но свежая повязка создавала иллюзию, что ей становится лучше.

Известно, что все эти операции проводил профессор Гебхардт вместе с доктором Фишером, его ассистентом. Ещё один врач, доктор Оберхойзер, отвечала за эксперименты, поэтому она вела медицинские записи и делала все инъекции.

7 апреля 1943 года Марию выписали из лагерного госпиталя, ей разрешили отдохнуть от обязательных работ, потому что рана на ее ноге все еще была открытой. Мария смогла увидеть последствия операции — участок между лодыжкой и коленом выглядел как мякоть, была видна кость с разрезом по всей длине. Позже выяснилось, что врачи использовали бактерии столбняка, которые производят токсин, вызывающий сильное воспаление и спазмы мышц, и гипсовую повязку, которая не пропускала кислород, создавая благоприятные условия для размножения этих бактерий.

После этой операции Мария больше не могла ходить – ее глубокие раны так и не зажили. Сокамерники помогли ей спрятаться и спастись — дали ей порядковый номер умершей женщины, а еще смогли тайно раздобыть фотоаппарат и сфотографировать изуродованную ногу Марии.

После освобождения Мария Кушмерчук дала показания в качестве свидетеля обвинения на Нюрнбергском процессе. В 1946 году она получила степень в Медицинском университете Гданьска и много лет проработала на кафедре радиологии того же университета. Мария умерла 29 ноября 1989 года, прожив долгую жизнь.

Но спастись из ада удалось не всем. В 1945 году в Равенсбрюке находилось около 45 тысяч женщин — 25 тысяч из них погибли.

Кроме наказания для военных преступников, Нюрнбергский процесс сыграл еще одну важнейшую роль — переосмысление действующих правил и норм и масштабные изменения в законодательстве.

Появились Нюрнбергский кодекс, Хельсинкская декларация Всемирной медицинской ассоциации с правилами проведения медицинских экспериментов, национальные законы и нормы.

Дело врачей создало важнейший прецедент для будущих экспериментов над людьми — активное согласие официально стало неотъемлемой частью проведения любых экспериментов.